Марио: По-моему, уже похолодало.
Стив: Это так кажется. Ты внушил себе.
Марио: Да нет, просто… на меня вдруг пахнýло холодом и я взмок.
Стив: Это нормальная реакция.
Марио: Да какая там «нормальная»! Я не хочу осложнений.
Стив невозмутимо продолжает движение. Марио оглядывается по сторонам, как будто что-то ищет.
Марио: А здесь — разве не должна быть тумба? Когда десять, обычно мы видим тумбу.
Стив: Мы немного отстаем от обычного графика. Поднажми-ка.
Стив стремительно ускоряется. Марио пытается держаться за ним, но «спекается».
Марио (сипло): Это не мой день! Не могу попасть в ритм… Я возвращаюсь. Ты давай вперед, а я возвращаюсь.
Марио разворачивается и бежит назад.
Стив: Ты что делаешь?! Ты с ума сошел?
Стив тоже разворачивается, преследует Марио и нагоняет его.
Стив: Не сдавайся. Ты слишком много говорил, у тебя сбилось дыхание, вот и все. Давай-ка ты будешь задавать темп. Можно даже немного помедленнее. Когда почувствуешь себя лучше, снова ускоримся. Если окажется больше тридцати, ничего страшного, на обратном пути нагоним.
Они поворачиваются и вместе начинают бежать в первоначальном направлении.
Марио: Если я подцеплю воспаление легких — ты будешь во всем виноват.
Стив: Ты его подцепишь, если остановишься.
Марио: Откуда ты знаешь?
Стив: У меня тоже есть очаг поражения, по глупости. Так что я очень осторожный, я знаю, от чего могу заболеть. Пока ты двигаешься, с тобой ничего не случится. Но когда ты закончил, нельзя оставаться раздетым. Нужно тут же закрыть ноги и уйти со свежего воздуха.
Марио: Тут-то как раз и можно попасться.
Стив: Одного мига достаточно! Только что ты был на коне, и уже попался. У меня был абонемент в «Скорпио». Однажды я сидел в сауне и тут мне говорят: тебя, мол, там какая-то подруга разыскивает. А на мне в то время жира вообще не было! Мое тело слова такого не знало — жир, и не похоже было, что когда-нибудь узнает. Я был как бог. Был красив, как бог. Как греческий бог. Вышел из сауны, посмотрел в зеркало, какой я весь потный, подумал: «А, какая разница!» и пошел прямиком в бар при бассейне, выпить-закусить с этой подругой. Прямо в плавках. Самая большая глупость в моей жизни. Вернулся домой — поднялась температура. Вызвал врача, а он говорит: «надо делать флюорографию, это бронхопольмонит». Четыре недели в постели! А эту даже не трахнул.
Марио хихикает.
Стив: То-то и оно! Все болезни от баб.
Марио: Психические болезни. С женщинами всегда так. Ты им открываешься. А они тебя обламывают.
Стив: Они тебя убивают, потому что заставляют делать вещи совершенно бессмысленные. Женщины, они…
Марио: …смертные.
Стив: Сеют смерть.
Некоторое время бегут молча.
Стив: Ну как?
Марио: Немного лучше.
Стив: Ты как дизель, чем больше разогреваешься, тем лучше едешь.
Марио: Но скоро хорошо бы передохнуть.
Стив: Ты спятил? Мы должны двигаться вперед. Кто знает, что нас ждет через два часа.
Марио: Хочешь бежать дальше за переезд?
Стив: Почему бы и нет?
Марио: Ты же говорил — до него и обратно.
Стив: Мы всегда бегаем один час. И не знаем, что произойдет потом. Мне кажется, что-то должно произойти.
Марио: Я просто сдохну.
Стив: Через час усталости уже не чувствуешь. Появляются мысли. Выходишь в иное измерение.
Марио: Это ты туда выйдешь, а я за тобой не пойду.
Стив: Подойдем к нему, там поговорим.
Марио: Это что, тумба?
Стив: Мы ее уже минули.
Марио: Я её не видел.
Стив: Темно.
Марио: Еще ни разу не было, чтобы мы не видели нашей тумбы. Ни разу!
Стив: Успокойся и следи за движениями. И не мотай головой как придурок. Хороший у нас будет видок, если кто увидит.
Марио шарит в карманах спортивной куртки.
Марио: А где же ключи?
Стив: Какие ключи?
Марио: У меня их нет. Если я закрывал машину, у меня должны быть ключи. Это ты их взял?
Стив: Нет. Ты их, наверно, внутри забыл.
Марио: А ты уверен, что это я закрывал?
Стив: Да ладно, оставь. Не отвлекайся.
Марио: У кого-то же они должны быть. Если машина закрыта, мы потом не сможем вернуться назад.
Стив: Не переживай, беги давай. Выдавим стекло. Вырвем замок зажигания.
Марито: Хрена лысого мы вырвем. Это не моя машина, а отца. Она кучу денег стóит. Я ему даже не сказал, что беру ее.
Стив: Решай проблемы по мере поступления. Иначе они тебя с ума сведут. Сейчас мы бежим. Надо, чтобы кровь правильно обращалась. Не заморачивайся на ключах.
Марио: Мы должны вернуться, Стив.
Стив (изменившимся голосом): Каждый раз одно и тоже! Ты всегда ищешь поводы повернуть назад. Кодеин, антибиотики, тумба, где ключи. Назад не возвращаются, ясно?
Какое-то время бегут молча.
Марио: Я вот думаю порой — что за фигня эти пробежки! Кому и что мы пытаемся доказать? Да и вообще — почему каждый день надо что-то доказывать? Женщинам, например, всё по барабану. Правда есть такие, которые тоже бегают.
Стив: Лесбы.
Марио: Мне нравится твоё чувство юмора. Но я хочу сказать, что женщины…
Стив (перебивает его). Да знаю я, что ты хочешь сказать. Что дело не в том, что они не способны на это или не переносят напряжения, а просто не видят в этом смысла. Тебя спрашивают: почему ты бегаешь? Потому что вчера я уложился в тридцатку и сегодня хочу за двадцать девять. Это недостаточный повод, говорят тебе. Ты хоть раз видел, чтобы женщина следила за боксом? Представь, по телевизору показывают боксерский матч. И о чем тебя спрашивают? «Почему они дерутся!» Потому что один должен уложить другого, иначе тот уложит этого! Этот недостаточный повод, хорошо, но дай же посмотреть поединок!
Марио: Дай посмотреть, твою мать!
Смеются.
Марио (неуверенно): А мы-то почему бегаем?
Стив: Нью-Йоркский марафон, ты забыл? Мы должны пробежать его. В будущем году, в ноябре. Мы решили, что сделаем это.
Марио: Придется бежать пять часов.
Стив: Пять или шесть.
Марио: Сколько мы уже бежим?
Стив: Двадцать две минуты.
Молчание.
Марио: Больше всего меня вот что убивает: часто мне кажется, что женщины правы.
Стив: Почему афинянин решил бежать все сорок два километра? Он сказал себе: надо бежать, и я побегу. Конечно, можно бы и отдохнуть немножко. Тем более что тебя никто не видит. Но нет, я не буду отдыхать, я буду бежать. Зато потом, когда встретишься с этими неженками, которые не переносят мучений, сможешь сказать: да, нелегко было. Потому что это не вопрос тренированности, она здесь вообще не при чем. Это вопрос того, готов ли ты зубы выплюнуть, чтобы добиться результата. Вот что женщины плохо понимают. От них ускользает эта логика.
Марио: И возможно, в этом они правы.
Стив: Когда будет сражение, что ты сделаешь? Отойдешь назад, да?
Марио: Перестань.
Стив: Ведь да! Ты ведь частенько так поступаешь. Но вот скажи: кем ты себя при этом чувствуешь?
Марио: Трусом?
Стив: Ужасным трусом! Это как, помнишь, я тебе про футбол рассказывал? На тебя насели — а ты должен вытягивать мячи. На тебя насели англичане, стадион с ума сходит. Их нападающие накатываются как волны, ты только отбиваешься. А потом закатываешь им банку дýриком, на контратаке. Как великий «Интер». Жаир ушел в отрыв, а Суарес рванул с шестнадцати метров. Он принял мяч, когда еще был в нашей штрафной. Знаешь, как Суарес бегал? Он стлался по земле, наклонялся на виражах как мотоциклист, порой даже рукой опирался о землю. Неужели не помнишь? Пробежал метров семьдесят. Пасанул Жаиру на бровку. Тот навесил в центр. Пейро выпрыгнул. Гол[1].
Марио: Я помню этот финал, с «Селтиком» в Эдинбурге.
Стив: В Лиссабоне. Но знаешь, в чем фишка? Это была случайность. Я это понял еще до матча. По лицам, когда показывали крупным планом игроков обеих команд. Я сказал сам себе: эти проиграют. Они слишком напряжены, не смогут войти в игру. Если ты победитель — это видно по лицу. Это в глазах написано. Когда ты спокоен, уверен в себе, противник тебя даже не интересует. Все зависит от тебя — ты знаешь, что ты его сделаешь.
